Интервью председателя правления Института современного развития И. ЮРГЕНСА, опубликованное в журнале «ПолитЭкономика» (№5-6, 2008).
— Игорь Юрьевич, наступивший год станет годом избрания и вступления в должность нового президента. На каких проблемах, по вашему мнению, в первую очередь нужно будет сосредоточиться новому главе государства?
— Наши стратегические цели остаются прежними, а значит, сохраняются и базовые задачи российской власти: продолжение курса на модернизацию и поддержание баланса интересов основных общественных сил.
Обеспечивать эффективность выполнения перечисленных задач — вот что в первую очередь потребуется от нового президента. В последние годы государство активно расширяло свою роль в экономической жизни страны, власть уравнивала свой потенциал с потенциалом крупного бизнеса. По всей видимости, цель эта была оправданной (другое дело, что далеко не всегда были оправданны средства ее достижения). Сегодня равновесие оказалось нарушено уже в обратную сторону. Государство понемногу превращается в «старшего брата». Вернее сказать, государство рискует стать «старшим братом», потому что игнорирование влиятельных групп интересов, любой диктат в обществе, в экономике прежде всего угрожает именно стабильности государства. Власть может раздавить собственную опору.
Тем не менее я не вижу пока серьезного повода для беспокойства. Нынешняя российская власть способна гарантировать стабильность и снижение политических рисков, развитие политической демократии и либеральной экономики. Важно, чтобы эти процессы сопровождались полноценным диалогом власти с обществом и бизнесом. Это обязательное условие, conditio sine qua non (юрид. термин; букв. «условие, без которого нет (следствия)» (лат.). — «ПЭ»). К обеспечению такого диалога и должны быть приложены наши усилия.
Вполне разумен и определенный российским правительством перечень главных целей экономической политики на нынешний год: повышение уровня и качества жизни населения, динамичный и устойчивый экономический рост, благоприятный инвестиционный климат, эффективное госуправление, сбалансированное развитие субъектов федерации. Вопрос лишь в том, насколько будет сохранена и развита приверженность модернизационной стратегии.
— А какие законы, которые в ближайшее время предстоит рассматривать Госдуме пятого созыва, вы выделили бы как особо значимые и долгожданные для экономики страны в целом и для предпринимательства в частности?
— Уже в следующем месяце Дума должна рассмотреть в первом чтении законопроект «О регулировании предпринимательской деятельности на финансовых рынках», предусматривающий создание мегарегулятора. По всей видимости, создание единого регулирующего органа в ближайшей перспективе малореально. Однако сама по себе содержательная дискуссия по этому вопросу на уровне федерального законодательного органа была бы небесполезна.
Давно идет разработка законопроекта об инсайдерской информации и манипулировании рынком. Этот закон чрезвычайно важен для российской экономики. И есть надежда на то, что мы его наконец получим. Главное здесь — преодолеть лоббизм профессиональных инсайдеров.
Со всем вниманием нужно отнестись к прохождению законопроекта «О биржах и организованных торгах». Действительно, нынешнее биржевое законодательство имеет очень фрагментарный вид, и это сдерживает развитие финансового рынка. Но важно, чтобы общий закон не оказался еще более эффективным… сдерживающим инструментом.
Поправки в закон о противодействии отмыванию грязных доходов должны разрешить открытие банковских счетов физических лиц при посредничестве отделений связи (пока банки могут открывать счета лишь в личном присутствии клиента). Это очень существенная мера в плане развития конкуренции; Почта России может стать серьезным соперником Сбербанка в борьбе за привлечение вкладов.
Чрезвычайно важны так называемые антирейдерские законопроекты, доставшиеся нынешней Думе в наследство от предыдущей. Но нужно понимать, что административное регулирование этой проблемы не решит. Тем более при существующем уровне коррупции. Бизнес должен располагать реально действующими институтами саморегуляции, в форме, например, третейских судов.
— В одном из недавних ваших выступлений в прессе прозвучала фраза «период современных демократических реформ». Когда, на ваш взгляд, в России этот период начался и как бы вы охарактеризовали текущие и перспективные задачи нынешнего этапа демократизации? И еще: должна ли демократия быть «суверенной» или же она не приемлет каких-либо прилагательных по определению?
— Современные политические процессы — это завершающая стадия той эпохи, которая началась еще в конце 1980-х годов. Перед Россией была поставлена очень сложная задача, задача тройного перехода: от авторитарного советского государства — к демократии, от планового хозяйства — к частной собственности и рынку, от республики в составе огромной страны — к самостоятельному государству.
Деконструкция старой системы завершена вполне. Фактор советского наследия для сегодняшних реалий уже не актуален. Что же касается созидательной части программы, здесь сохраняется прежний вектор движения. Модернизационные цели России 2008 года не отличаются коренным образом от задач года 1991-го. Надо продолжать демократическое развитие общества, которое находится пока в периоде становления. Надо приблизить благосостояние граждан к европейскому уровню. Завершить реорганизацию государства, поднять эффективность его институтов для успешного решения задач внутри страны и для повышения конкурентоспособности на мировых рынках.
Термин «суверенная демократия», вероятно, небессодержателен. Ведь был же наполнен когда-то совершенно конкретным содержанием термин «народная демократия». Что же касается степени демократичности «суверенной демократии» — тут важно помнить, что это понятие внедрялось не столько как определение политического строя, сколько как характеристика конкретного комплекса мер в сфере государственного управления. Сегодня оно актуально, а завтра уже неактуально, и никакого изменения политической системы для этого не требуется.
— Как вы считаете, что нужно сделать России, чтобы выйти в мировые технологические лидеры? Удастся ли нам подобно азиатским тиграм совершить такой рывок: сделать экономику реально рыночной, а общество — постиндустриальным? Как известно, в таком обществе главной движущей силой экономики становятся научные разработки, а свыше половины (а иногда и до 80%, как в США) ВВП добывается в сфере услуг.
— Два года назад Центр развития информационного общества собрал под своей эгидой несколько групп ведущих российских экономистов, представителей разных научных школ и направлений, для того чтобы рассмотреть возможные сценарии развития России после президентских выборов 2008 года: сценарии реально осуществимые или желаемые, сценарии, рассчитанные на среднесрочную перспективу.
И вот перед нами четыре детально проработанных варианта стратегии развития страны на обозримое будущее. Четыре пути, между которыми так или иначе будет делать выбор новое (или «новое старое») руководство России.
Может возобладать мобилизационный сценарий. Государство с особым напором концентрирует ресурсы и распределяет их в пользу избранных приоритетных направлений. Общий центр принятия экономических решений целиком переходит к госчиновникам, а гражданское общество и предприниматели оказываются в стороне.
Возможен и другой сценарий — «рантье». Это максимизация ренты от природных ресурсов и ее перераспределение в форме социальных выплат населению и группам интересов. Страна в первую очередь работает на те отрасли, которые производят нефть, газ, металлы, лес, то есть наш традиционный экспорт. Таким образом, замораживается наше отставание от ведущих стран мира, мы отказываемся от развития экономики будущего — экономики знаний.
Третий сценарий — инерционный. Здесь уже речь о стратегии развития как таковой не идет. А идет маневрирование между группами интересов, борющихся за доступ к ресурсам. Главными приоритетами объявляются экономическая и политическая стабильность, во имя которых откладываются любые сколько-нибудь болезненные преобразования.
Наконец, четвертый сценарий — «модернизация». Это последовательное реформирование институтов гражданского общества, целенаправленное совершенствование законодательства, диверсификация экономики, демонополизация, создание институтов развития, отвечающих за инновации и инвестиции. Это исчерпывающий комплекс мер по развитию информационного общества и экономики знаний. Это постоянная работа над повышением эффективности государственного управления. Две главные цели, которые так или иначе ставила перед собою власть в последние годы: обеспечить благосостояние людей и вывести страну в число мировых лидеров, — могут стать реально достижимыми только на этом пути. Тогда в России будут и реально рыночная экономика, и полноценное постиндустриальное общество.
— И что тогда делать с нефтегазовой иглой? Ведь для страны с огромными сырьевыми запасами наиболее удобен сценарий «рантье», а не сценарий «модернизация»?
— Высокие мировые цены на нефть и газ — это естественный ресурс российской модернизации. Если бюджетные поступления из сырьевого сектора идут на развитие инноваций, если экономика диверсифицируется, то говорить о нефтегазовой игле нет оснований.
Конечно, стратегия «рантье» может казаться удобной. Это очевидный выбор для временщиков. Но надо понимать, что объективные потребности малообеспеченных слоев нашего общества существенно превосходят даже теоретически возможные объемы поступлений от экспорта ресурсов. Сценарий «рантье» означает не только экономическую стагнацию, не только усугубляющееся отставание от лидеров мирового развития. Такой сценарий задает и достаточно низкий потолок для роста благосостояния населения. То есть потенциальную опасность социального взрыва. Которая при малейшем ухудшении ситуации с доходами бюджета станет реальностью.
Еще раз повторю, важно обеспечивать баланс интересов. Тогда будет гарантирована и общественная поддержка модернизации. Без создания коалиции интересов потребителей и производителей, без сильного антимонопольного законодательства и регулирования, не предусмотрев своего рода компенсационных сделок для проигравших, некоторые из кардинальных реформ продвинуть практически невозможно. Это довольно сложная задача — на стыке экономики, психологии, социологии и политики. Но, не попытавшись именно таким путем решить стоящие перед нами сложные проблемы, мы опять столкнемся с большими трудностями.
Участники реформ должны быть уверены: если на каком-то этапе они что-то временно потеряют, то это будет компенсировано. Если преобразования требуют серьезного сокращения работающих в той или иной отрасли, то надо провести анализ возрастных групп и обеспечить людям предпенсионного возраста достойный выход на заслуженный отдых. Такой компенсационный маневр вполне можно применить в отношении тех, кто будет проигрывать в ходе модернизации здравоохранения или образования. Или придумать что-то иное — например, прямые или косвенные субсидии тем людям, благосостояние которых временно пострадает.
— В конце прошлого года президент Владимир Путин заявил о том, что государственный капитализм России не грозит и что госкорпорации не будут подавлять рыночные силы. Между тем рыночным силам могут противостоять не только сами госкорпорации, но и пресловутые административные барьеры. На основе каких критериев должно строиться частно-государственное партнерство?
— Эффективность всякого партнерства гарантируется поддержанием баланса интересов. Обязательное условие успешной модернизации — создание для нее институциональных предпосылок, в том числе экономических. То есть серьезное повышение уровня защищенности прав частной собственности (в том числе и от их размывания со стороны чиновников), обеспечение независимости судов от влияния как государства, так и бизнеса, поступательное снижение административных барьеров, сокращение уровня коррупции.
Нужно не просто ограничение государственного давления на частный бизнес. Нужна целенаправленная государственная политика по развитию конкуренции, жесткому пресечению любых проявлений монополизма, по обеспечению равных условий хозяйственной деятельности, при которых выигрывают самые эффективные компании.
— Прогнозы — дело неблагодарное, но все же: как вы оцениваете перспективы российского инвестклимата по сравнению с ситуацией конца года прошедшего?
— Ожидания здесь в общем самые оптимистические. Даже несмотря на то что год выборный и власть время от времени обещает расширение социальных обязательств.
Институты развития, улучшающаяся инфраструктура, вероятное повышение инвестиционных рейтингов России мировыми агентствами (и последующее повышение инвестиционных рейтингов российских компаний), укрепление линии на экономическую модернизацию в руководстве страны — все это факторы, обещающие стабильное улучшение климата как для внутренних, так и для внешних инвесторов. И даже нешуточный финансовый кризис, охвативший американский и частично западноевропейский рынки, тем не менее, пока не пробил «русского тефлона», что тоже свидетельствует в нашу пользу.